Хосе Карлос Сомоса, «Афинские убийства»

Эта книга гениальна. Это шедевр; одна из тех книг, которые по-настоящему потрясают. Но у меня сложилось впечатление, что даже те, кому книга понравилась, воспринимают её слишком поверхностно.

Важно! В рецензии будет очень много спойлеров, потому что иначе об этой книге сложно сказать что-то внятное. Поэтому ни в коем случае не читайте эту рецензию, если ещё не ознакомились с книгой — испортите себе всё удовольствие от прочтения. Я предупредил :)

Итак, «La caverna de las ideas», которая в русском переводе почему-то называется «Афинские убийства», согласно жанровому определению — интеллектуально-философский детектив. И оно, в общем-то, так, но это неважно, потому что это очень многоплановое произведение, глубоко философское и очень символическое, а ещё это — захватывающая Игра (с большой буквы) автора с читателем. И ещё это «вещь в себе», бесконечно полемизирующая сама с собой и с читателем, и заставляющая уже читателя полемизировать самого с собой, и находить всё новые смыслы, которые рекурсивно закручены в этом переплетении слов и идей...

В этой книге прекрасно всё.

Прежде всего — всепроникающая любовь к книгам, как таковая. Есть такая категория людей, для которых книга — это нечто большее, чем просто книга; автор явно принадлежит к их числу. Как и я. И эта книга — сама по себе нечто большее, чем просто книга. Это сложно описать словами; это невозможно понять, если для вас книга — просто приятный досуг или ещё один способ развлечения.

Начать с потрясающе оригинальной формы — где ещё вы видели книгу, половина сюжета которой разворачивается в сносках, в виде примечаний Переводчика (если вы читали книгу, то понимаете, почему я пишу это слово с заглавной буквы, а если нет — ещё раз настоятельно рекомендую не читать эту рецензию, и взяться сначала за книгу)? Сначала кажется, что это лишь вспомогательный персонаж, существующий только для того, чтобы пояснить недогадливым читателям идею эйдезиса, но чем дальше, тем важнее становится его роль, и, в конце-концов, оба сюжета сливаются в один, и ты уже не различаешь, читаешь ты основной текст или примечание, и где тут вообще основной текст?..

Эйдетические образы — честно говоря, я не люблю в книгах длинные описания, и часто читаю их немного поверхностно, воспринимая лишь как декорации, — но здесь можно наслаждаться каждым словом, настолько хорошо это написано. И ещё то, как эти образы, несмотря на свою абсурдность, великолепо вписаны в сюжет... или в сюжеты, потому что их же два?.. или, всё же, в сюжет, потому что он, оказывается, един? О, этот ревущий и разносящий всё вокруг Критский Бык, эта пожирающая мясо чёрная лошадь в Академии, огромная белая корова в саду у Гераклеса!

И великолепные, абсолютны живые образы персонажей, особенно Переводчика, которого начинаешь воспринимать как реального живого человека, чуть ли не сидящего рядом с тобой, и, когда рушится его мир, ты чувствуешь, что рушится и твой мир, и что это ты оказываешься в ужасающей пустоте...

И вечные философские вопросы, но как они поданы! Является ли мир, прежде всего, миром Идей, как считал Платон? Познаваема ли Истина разумом, рациональна ли она, или же пугающе иррациональна? На мой взгляд, это произведение убедительно доказывает последнее (в прочем, пугает ли вас иррациональность — вопрос восприятия; лично меня — нет), но здесь каждый может сделать свои выводы — и это ещё одно достоинство этой книги.

А это гениальное в своей подаче раскрытие сути христианства, сделанное как бы мимоходом, всего парой фраз и одной сноской (но, за счёт нагнетания атмосферы на протяжении предыдущих десяти глав, а также за счёт натуралистичных описаний отвратительных каннибалистических оргий сектантов, оказывающее просто сногсшибающий эффект)! Нет, правда, неужели никто из читавших и писавших рецензии этого не заметил?! Не заметил этого абзаца, следующего за признанием матери в том, что она убила своего сына, своими руками вырвала ему сердце и сожрала его?

Да, Гераклес Понтор: я горжусь своим вероисповеданием! Для таких умов, как твой, религия, поклоняющаяся самым древним богам посредством ритуального расчленения верующих, абсурдна, я знаю и не буду убеждать тебя в ином... Но есть ли вообще неабсурдная религия?.. Сократ, великий рационалист, отвергал все религии, и поэтому вы осудили его!.. Однако настанут времена, когда пожирание того, кого ты любишь, будет считаться проявлением благочестия!.. И что!.. Ни ты, ни я этого не увидим, но наши жрецы уверяют, что в будущем будут основаны религии, поклоняющиеся подвергнутым пытке, изувеченным богам!.. Кто знает?.. Может быть, даже самое священное поклонение заключается в пожирании богов!..

Неужели никто не понял, о каком подвёргнутом пытке и изувеченном боге речь? И не увидел прямой отсылки к ритуалу Святого Причастия, посредством которого, согласно апостолу Павлу, «христиане приобщаются Тела и Крови Иисуса Христа»?

И примечание Переводчика в сноске:

Ошибочность пророчества Этис очевидна: к счастью, религиозные верования пошли другими путями.

Всего лишь одна короткая фраза, заключающая в себе сразу то ли тонкую иронию, то ли грубый сарказм — с позиции читателя; но одновременно абсолютно прямая, логичная и недвусмысленная с позиции Переводчика, который сущесвует не в реальном мире, а в своём вымышленном, где, как говорит Переводчик в конце книги:

Люди нашей эпохи — идеалисты, они посвящают себя размышлениям, и чтению, и расшифровке текстов... Многие из нас — философы и переводчики... Мы твердо верим в существование Идей, которые нельзя ощутить чувствами... Лучшие из нас управляют городами... Мужчины и женщины равноправно трудятся и имеют одинаковые права. Царит мир. Насилие полностью искоренено...

Да, на момент прочтения примечания о религиях читатель этого ещё не знает! И тем многозначительней эта фраза — она повергает читателя в смущение своей явной ошибочностью, но и даёт очередной ключ к разгадке. А этих ключей в тексте много, очень много, начиная с первой главы. И, перечитывая книгу ещё раз, не понимаешь, как можно было их не замечать.

И, наконец, великолепная концовка, где всё сходится воедино и обретает смысл, то ли ужасный, то ли прекрасный. Всю книгу, особенно последние главы, когда напряжение уже почти невыносимо, я боялся, что автор, что называется, «сольёт» концовку, не справится с ней. Но тысячу раз нет, концовка абсолютно гениальна! Настолько, что сам читатель теряет ориентиры, перестаёт понимать, где проходит граница между реальностью и вымыслом, истиной и ложью (или правильнее будет сказать — идеей и тенью?), своими идеями и теми идеями, которые заложил автор... и заложил ли он их, или ты их себе придумал?.. но если ты их придумал, то он их заложил! И это, в хорошем смысле, слегка сводит с ума. Читатель чувствует себя подобно Гераклесу Понтору, не знающему и никогда не узнающему, был ли кион наркотиком или плацебо; не знающему и никогда не узнающему, как всё было на самом деле... И есть ли вообще какое-то «на самом деле»?.. И было ли так задумано?.. И это вечное «Почему?..», которым заканчивается и история Гераклеса, и история Переводчика... и история читателя?..

Конечно, потом это ощущение проходит, можно спокойно вздохнуть и сказать себе: «Это просто книга». Но что-то уже поменялось внутри, и ни ты, ни мир никогда уже не будут прежними. И это прекрасно. Это то, ради чего вообще стоит читать. И жить.